В центре Москвы, недалеко от Лубянки, находится офис компании, куда я устроился работать. Мне нужно было вылетать в Сибирь
месяца через два. В Москве я изучал техническую документацию и собирал стандарты, по которым будет строиться проект, никаких обязанностей у меня не было.
В офисе было полно иностранцев и всё было организовано так, чтобы человек чувствовал себя членом одной команды, которая занимается одним делом, для меня это было что-то новое. Пили кофе, болтали, выходили курить на улицу, на обед ходили в ресторан.
Я познакомился с Мамолыгой, который был менеджером по качеству. Мы с ним почти подружились и обсуждали что-то производственное и личное.
Один раз Кристина приехала со мной пообедать. Я хотел пригласить её в ресторан, но тут вышел какойто итальянец и пригласил нас в пиццерию. Я не мог ему отказать, хотя и очень хотел. Не отказал я ему, потому что внутри меня сидел страх, что раз он итальянец, значит, начальник, и не стоит портить отношения в начале карьеры. А этот итальянец совсем не был начальником, а был инженером по электричеству.
Пришли в пиццерию, я выбрал стол для курящих, а Кристина сказала, что ей дует в спину, и надо пересесть. Столов для курящих больше не было, а был только один стол для некурящих. Я отказался пересаживаться, сказал Кристине, что она, как всегда, всем недовольна. Кристина закатила истерику со слезами на всю пиццерию, потом встала и ушла. Мне было очень неудобно перед итальянцем, хотелось вернуть Кристину и нужно было идти в офис, обеденный перерыв заканчивался.
Ну вот какого хера ты вообще приехала, кто тебя просил? Истерика Кристины долго не заканчивалась, несколько дней. Из её истерик выходило, что для того, чтобы подлизать жопу итальянцу, я обидел любимую женщину. Любой нормальный мужик молча пересел бы за другой стол. Я не мог понять, или она права, и тогда я − говно, или я прав, и тогда она − истеричка? Так я и не понял, но решил больше не смешивать личное и рабочее.
Общаться с Кристиной после этой истерики мне не хотелось. Я получил на карточку первую зарплату, 75 тысяч, и не мог поверить, что такое бывает, эта сумма мне казалась огромной после шести месяцев работы в Москве.
Перед вылетом в Сибирь я съездил к отцу Поликарпу и отстоял полчаса молебен о болящих. Меня опять всего трясло как в лихорадке, и я подумал, это из-за того, что из меня вылетают бесы.