Мать Кристины умирала от рака, она никому ничего не говорила, и мы узнали о её болезни − на последней стадии. Была пятница, мы пили вино, Кристина плакала.
Я рассказал ей про сумасшедшую бабку в Рязани и про отца Поликарпа архимандрита, который проводит по субботам молебен о болящих. Кристина загорелась − давай поедем с утра завтра, вдруг поможет, не пей больше. «А может, бабка сумасшедшая и отца Поликарпа не существует?» Кристина нашла в интернете: отец Поликарп, архимандрит, экзорцист, изгоняет бесов.
Мы поехали рано утром, но всё равно опоздали. Надо было приехать в 11 часов, а мы приехали в 14 часов. Мне было плохо с похмелья, везде снег, церковь закрыта, что делать дальше, непонятно. Домой что ли ехать, обратно в Москву? Идёт молодой парень, говорит: «Вы − к отцу Поликарпу?» «А что, он реально существует?» «Конечно, существует, пойдёмте, я вас к нему провожу». Мы приехали к его дому, там люди в горнице сидят, человек пять, накормили нас постными щами. Бабушка-монашка сказала, что отец Поликарп сейчас спит после службы, а как проснётся, может, нас примет, а может, и нет.
Я с каким-то дедом разговариваю, есть Бог или нет? Дед мне объясняет что-то про систему нашей вселенной с точки зрения физики, я ничего не понимаю. Говорит, что у него два образования, музыкальное и научное, физик. Раньше он работал дирижёром Москонцерта, а на пенсию вышел − чего-то не хватает, и поехал в монастырь. Пожил в монастыре и понял, что там всё такое же мирское, те же дрязги, как в обычной жизни, и поехал к какой-то бабке, там пожил, потом к какому-то отцу. Наконец, приехал сюда, к отцу Поликарпу, здесь всё чудесное и ни на что не похожее.
Пришла бабушка-монашка и сказала, что отец Поликарп нас примет. Мы поднялись на второй этаж, там за длиным деревянным столом сидел огромный человечище в рясе. Он посмотрел мне в глаза, и у меня ноги подкосились, настолько он был могучий. Он предложил нам сесть за стол, на скамейку. Я молчал, а Кристина достала историю болезни. Отец Поликарп сказал, что мы можем ничего не рассказывать, потому что мама уже умерла, и он видит её душу у Бога. Тело ещё пробудет в этом мире немного, и на этом её земная жизнь закончится, что же вы так поздно приехали? Единственное, что он сможет сделать, это помолиться, и тогда она умрёт без боли, и поэтому нам не нужно покупать наркотики. На стене висела большая икона, он встал возле неё и помолился.
Ответить нам было нечего, и мы встали, чтобы уйти. Отец Поликарп сказал: «Подождите, я за вас тоже помолюсь», − и снова помолился на икону.
Мы попрощались, вышли из дома и молча сели в машину. Я собрался ехать в Москву и понял, что не могу, меня трясло, как в лихорадке. Я завёл машину, откинул кресло и сказал Кристине, что необходимо подождать. Меня трясло до тех пор, пока я не уснул. Проснулся я через полчаса, выпил чаю и поехал.
Мама Кристины больше не приходила в сознание и умерла без боли.
В понедельник я открыл свой почтовый ящик, там было письмо с приглашением на работу и прилагалась форма, где нужно написать размеры спецодежды. В приглашении была указана зарплата 2200 долларов. Моя зарплата на тот момент была около 500. Я написал ответ, что принимаю предложение, заполнил и выслал прилагаемую форму.
Только я отправил это письмо, как мне позвонили из другой компании. Спросили, правда ли, что я родился в Иркутске? Да, это правда. Возможно вас заинтересует предложение построить в Иркутской области газопровод? Конечно, заинтересует, что за компания? Это была иностранная компания и реальный иностранный проект, я поехал и прошёл собеседование.
Меня спросили, какую зарплату я хочу получать? Я не знал, что ответить и сказал, что у меня есть одно предложение − обещали 2200 долларов. Мне дали 2500.
Устраиваться в эту компанию надо было после новогодних праздников, и я работал на старом месте последние дни.
25 декабря в ресторане был организован корпоративный банкет, надо было ехать туда в 16 часов вечера, а я чувствовал себя нехорошо, потому что вчера перепил вина. Нужно было ехать домой за костюмом и галстуком, а этого мне очень не хотелось. Кристина сказала, что нормальные компании в Москве отмечают корпоративы в свободном стиле, и я могу не париться по поводу костюма. Я её послушал − не поеду домой, давай выпьем вина, время ещё есть. Я одел джинсы, рубашку, ярко-красный свитер и поехал на корпоратив.
Когда зашёл в ресторан, там играл духовой оркестр, и, конечно, все были в костюмах и в галстуках, один я был в джинсах и в красном свитере и чувствовал себя неловко. Сели за столы, генеральный директор произносил речь, и я думал, что эта речь никогда не закончится, хотел выпить, но все сидели молча и внимательно слушали, в зале стояла тишина.
Рядом со мной за столом сидел Иван. Раньше он работал на Сахалине, а теперь он был заместителем начальника отдела, где я работал инженером. Я сидел молча и думал, что если Иван работал на Сахалине, то ему должна быть по фигу вся эта мишура точно так же, как и мне, но начать разговор первым не решался. Иван не выдержал, открыл бутылку водки под столом, толкнул меня в бок и дал стакан. Мы налили водку и тихонько выпили. Речь длилась минут сорок, и мы успели выпить всю бутылку. Дальше все хлопали, и был произнесён официальный тост, снова выпили, закусили.
Я думал, что с речами покончено, но оказалось, что это только начало. Далее говорил заместитель генерального, потом профсоюз, потом ещё хрен знает кто. Когда закончились все речи, мы с Иваном были в стельку пьяные. Наконец, открылась дверь, и я пошёл курить. Мне было всё равно, что на мне красный свитер и джинсы, и что я пьяный.
Я нашёл место для курения, закурил сигарету, посмотрел вокруг и понял, что вокруг меня что-то не так. В зале было больше ста человек, а курю я в одиночестве, так не бывает, а где остальные? Оказалось, что остальные курили на улице, потому что директор намеревался курить там, где курю я.
Он подошёл и спросил, как мне работается у него в компании? Я ответил, что хреново работается, поэтому после праздников я увольняюсь и еду в Сибирь. «Почему хреново, что не устраивает?» «Зарплата 16 тысяч рублей, что очень мало, добираться надо два часа, машину поставить негде, потому что парковочные места только для начальства, приходится ездить по дворам и искать место, из-за чего я всегда опаздываю и меня записывают в чёрную тетрадку. Обратно еду два часа, если мне повезёт, работа тупая, составляю отчёт на 500 листах о стыках, сваренных в стране, и никакой перспективы».
Директор сказал, чтобы после праздников я к нему зашёл, и он повысит мне зарплату до 30 тысяч, но я уже одной ногой был в Сибири.
После перекура я пошёл в зал, и почти все сотрудники шипели, орали на меня и высказывали своё недовольство. Какое право я имел разговаривать с генеральным директором напрямую, да ещё и высказывать недовольство?
Да пошли вы все на хер, как я думал − так и сказал, что мне, засунуть язык в задницу и молчать? Вам нравится, вы и молчите, поехал я домой.
После праздников я вышел на работу, и мне было плохо с похмелья. Я сидел и ждал, когда закончится день. Иван предложил похмелиться − давай уже, наливай. Ходим на работу пьяные всю неделю. Начальник пытался пробудить нашу совесть, типа, в отделе работает три человека и двое из них пьяные, а это уже 66 процентов. Начальник, хороший ты мужик, но не до тебя сейчас.
Я написал заявление, уволился и получил обещанные 30 тысяч. Генеральный директор пожелал удачи и сказал, что если у меня в Сибири что-то не получится, то я всегда смогу вернуться.